Недавно довелось пообщаться с человеком, который построил первый в СССР подводный дом. Как известно, уникальное по тем временам сооружение появилось в Донецке, а затем его отвезли на крымский мыс Тарханкут, где благополучно испытали. Фишка в том, что сделали все это энтузиасты, подводники-любители - интересное все-таки время было.
Редакция заказала полосу, а я разошелся и написал разворот. Выкладываю здесь полную версию.
Первый в СССР подводный дом построили в Донецке
Все это горячо обсуждалось в многочисленных клубах подводного спорта по всей стране, но перейти от теории к делу смогли только в Донецке. Местные подводники каждый отпуск проводили в Крыму, отдыхая на теплом берегу с девушками и женами, между делом ныряя за разными диковинками вроде раковин и древнегреческих амфор. В какой-то момент им стало скучно – новизна погружений с аквалангом притупилась, а подводный мир перестал удивлять своим разнообразием. Хотелось большего.
Лагерь на Тарханкуте
Море, скалы, степь с колючками, ни деревца вокруг и страшная жара – вот что встретили на мысе Тарханкут молодые романтики. В древности здесь стояла небольшая греческая крепость, но от нее осталась только кладбище на возвышенности и колодец возле кошары, рядом с которым был разбит лагерь. Неподалеку находится небольшое озеро, соединенное с морем тоннелем в скале, позже там будут обучать новичков водолазному делу и тестировать оборудование.
- Тарханкут выбрали из-за уединенности места, там только степь, скалы и море, - вспоминает Георгий Тунин. – Подводникам надоели людные пляжи, на которых отдыхали раньше. Конечно, все необходимое приходилось привозить с собой, в магазине многого не купишь, но с транспортом тогда было легче – на трассу вышел, «трёшку» показал, и за тобой уже очередь из грузовиков.
В центре лагеря поселенцы натянули купол парашюта, создав единственную тень на несколько десятков километров вокруг. От Парашютной площади шли две параллельные палаточные улицы – Холостяцкая и Семейная. Кстати, переходы из первой во вторую случались довольно часто, молодежь увлекалась не только научными открытиями. На Компрессорном проспекте работали технари, а на Эскулаповых выселках – медики.
Неудачи
Прелести необычного отдыха выдержали далеко не все. Много дней подряд приходилось выполнять самую разную работу – сегодня ты повар, завтра портной или грузчик, а послезавтра ремонтируешь лодки, моторы, или прокладываешь кабель.
- Прошла половина отпуска. Дом еще не установлен. В лагере все больше недовольных. Далеко не каждый представлял, что это будет за отпуск… - записал тогда в своем дневнике участник экспедиции Юрий Киклевич.
Во время спуска большой лодки на воду, один из ребят ломает ногу. Его немедленно отвезли в больницу, откуда он возвратился с загипсованной конечностью и надписью на подошве «Ихтиандр-66». К счастью, это была единственная серьезная травма за несколько лет экспериментов с подводными домами.
В качестве балласта решили использовать 5 полуторатонных бетонных блоков. Четыре из них сразу прикрепили к дому, чтобы притопленную конструкцию можно было буксировать по воде. Перед этим пятый блок, привязав его ко дну лодки, опустили на дно, а затем тросами подтянули к нему «Ихтиандр-66» и закрепили.
Работа шла медленно и тяжело. После того, как дом оказался на воде, начался шторм, бетонные блоки сорвало и разбросало по всей бухте. Трехдневный ливень как будто проверял людей на прочность: вещи в некоторых палатках буквально плавали, газ в баллонах закончился, возникли перебои с питанием – готовить приходилось в кастрюлях, нагревая их с помощью паяльных ламп. Как только ливень закончился, большая часть покинула лагерь, но оставшиеся смогли поднять со дна бухты балласт и продолжили работу.
Жизнь под водой
Собрав последние силы, участники экспедиции все же смогли отбуксировать стальной дом к месту погружения, хотя из-за отказавшего лодочного мотора, 2 часа тянули его на веслах. 23 августа белоснежный «Ихтиандр-66» наконец оказался на 11-метровой глубине, и превратился в обитаемую подводную базу.
- Первым акванавтом стал Александр Хаес, который сутки прожил в подводном доме в гордом одиночестве, - вспоминает Георгий Тунин. – Мы отправились к дому вместе, я еще раз проверил освещение, связь, подачу воздуха, и оставил его внизу.
Внутри находились две койки, одна над другой, небольшой столик с телефоном, журнал, личные вещи, возле выхода акваланги, а в тамбуре так называемая «жидкая дверь» - вода плескалась чуть ниже уровня пола. В иллюминатор хорошо просматривалась отвесная скала и колеблемые прибоем водоросли.
- Дом покачивался на якоре всю ночь, - записал в бортовом журнале Хаес. – Несколько раз с ужасом просыпался, ощущал потерю пространственного положения тела, мне казалось, что вот-вот лопнут тросы, придется стремглав бросаться к выходу…
Через сутки в доме поселился москвич Дмитрий Галактионов. Так было задумано изначально – первыми будут дончанин и москвич, чтобы подчеркнуть общесоюзную значимость события.
В тот же день ТАСС сообщило на весь мир о первых акванавтах СССР.
Всего 6 дней прожили в «Ихтиандре-66» люди, сменяя друг друга. Продолжать эксперимент дольше не было никакой возможности – погода испортилась, да и отпуска у большинства подошли к концу.
Всесоюзная слава
Уже в Донецке клуб с запозданием получили письмо из городского ДОСААФ о запрещении эксперимента. Но вскоре Всесоюзная организация подводного спорта оценила проведенный эксперимент и наградила Донецкий клуб «Ихтиандр» грамотой.
Смелым экспериментом заинтересовались не только журналисты, но и военные, крупные ученые, сотрудники конструкторских бюро, работавших на космос. Встречи и конференции проходили одна за другой, могущественные ведомства обещали поддержку, лучшие умы страны давали советы и помогали составить планы на будущее.
В следующем году появился трехсекционный «Ихтиандр-67», а затем «Ихтиандр-68», но различные работы продолжались вплоть до 1970 года. За это время акванавты провели множество медицинских исследований, разработали сложную автономную систему жизнеобеспечения «Чибис», испытали подводную буровую установку и даже проверили на себе еду в тюбиках, созданную для длительных космических полетов.
Опыт, накопленный ихтиандровцами, очень пригодился акванавтам подводных домов серии «Черномор» и «Спрут», установленных через 2 года институтом океанологии АН СССР недалеко от Геленджика.
- Правда, к 70-му году стало ясно, что программа с подводными домами себя исчерпала, к тому же за разработку некоторых идей браться нам запрещали, - признался Георгий Тунин, - Ребята стали обзаводиться семьями и уже не могли месяцами напролет торчать на площадке, где готовилась очередная экспедиция. Как-то все само собой затихло, но сейчас я оглядываюсь назад и понимаю – у меня это было самое важное из того, что я сделал в жизни.
О самоотверженности и недюжинных способностях энтузиастов, сейчас напоминает только камень с надписью недалеко от того места, где на морском дне все еще лежат останки первого в СССР подводного дома.
Справка
«Ихтиандр-66» был изготовлен из листовой стали толщиной
Фото акванавтов "Ихтиандра-67", на переднем плане Георгий Тунин. Из-за смеси, которой дышали акванавты, первые два дня под водой они находились в состоянии эйфории:
Ихтиандр-66:
Journal information